Ошибочные претензии учёных на всезнание по Фридриху Хайеку «Вред, причиняемый бездумным злоупотреблением псевдонаучных утверждений, внушает серьёзные опасения. Особенно хотелось бы подчеркнуть - не только в экономике, но и в антропологии вообще - особенность: чем больше видимости научности, тем её меньше на самом деле. Ждать от науки больше, чем могут позволить её методы, значит не понимать главного, результаты будут удручающими. Прогресс естественных наук превзошёл все ожидания, никто не рискует говорить о границах познания. Способность прогнозировать и контролировать процессы вселяет в нас уверенность, что и общество можно слепить по нужному образцу. В противовес сциентистскому энтузиазму интуиции социологов чаще всего лишают уверенности. Неудивительно, что именно с ними трудно смириться нашим молодым коллегам. Всё же вера в безграничную власть науки часто опирается на ложную предпосылку о том, что научный метод позволяет применять уже готовые техники, наподобие рецептов кухни, для решения социальных проблем. Научную технику освоить куда проще, чем понять специфическую суть конкретных проблем. Несовпадение того, что люди ожидают от науки, и того, что наука на деле может дать, - серьёзная проблема. Трудно эксперту и просто невозможно простому смертному отделить законные требования от незаконных, делаемые от имени науки. Громкая реклама сопровождала выступления участников Римского клуба по проблеме пределов роста, но по поводу критики их позиции пресса почему-то дружно молчала. Не только в области экономики всё чаще слышны призывы ввести в процессы спонтанного типа сознательный контроль. Психология, психиатрия и некоторые разделы социологии, не говоря уже о так называемой философии истории, поражены сциентистскими предрассудками и претенциозностью. Однако спасти репутацию социальной науки можно лишь отказом подражать физическим методам и процедурам, тем более что такие претензии культивируются в стенах университетов. Заслуга Карла Поппера кроме прочего в том, что он показал действительное различие между тем, что можно и что нельзя принимать за научный критерий. Всё же существуют сложные проблемы, например феномен социальных структур, которые заставляют ещё раз напомнить о серьёзном и принципиальном препятствии на пути прогресса человеческого разума - самонадеянности сциентизма. Быстрый прогресс естествознания произошёл там, где наблюдаемые феномены трактовались как функции относительно немногих переменных. Возможно, поэтому предпочитают физику тому, что мы называем феноменами сущностно комплексными. Сложность не в том, что способы формулирования теорий в этих двух случаях различны. Трудность состоит в основе проблемы применения наших теорий к любой особой ситуации реального мира. Теорию, касающуюся комплексных феноменов, следует отнести к огромному множеству частных фактов. Для проверки или прогноза мы обязаны принять во внимание их все. Положим, с помощью компьютера мы можем ввести все необходимые данные. Настоящая и почти неразрешимая сложность заключается в распознании фактических особенностей. Простой пример пояснит суть проблемы. Две команды людей примерно равных возможностей играют в мяч. Если известны те или иные особенности игры и игроков, например способности концентрироваться, тонуса, состояния мускул, лёгких, сердца, можно делать прогнозы, кто победит. Однако мы не можем дать качественную оценку всех возможных фактов, стало быть, исход игры остаётся неизвестным. Можем ожидать, зная правила игры, что некоторых действий быть не должно, но что именно будет, нам знать не дано. Это соответствует так называемому простому предвидению максимума. Там, где действуют организованные комплексы, мы знаем о некоторых, а не всех условиях, значит, известны не все отношения между типами элементов, а прогноз может быть фальсифицирован, что в результате обретет эмпирический смысл. В сравнении с точными расчётами в физике прогнозы максимальных показателей малоутешительны. Но опасность состоит именно в убеждении, что ради научности можно добиваться большего. Это не просто шарлатанство, а что-то худшее. Когда мы начинаем воображать себя вправе и в силе моделировать социальные процессы, быть беде. В физике нет препятствий желать невозможного. Казалось бы, и в социологии новая власть может создать некую новую перспективу. Даже если сама по себе новая власть не так уж плоха, её навязчивое вмешательство помешает действию спонтанных сил порядка, благодаря которым человеку удаётся преследовать собственные цели. Мы только начинаем понимать, насколько тонки механизмы коммуникации в современном индустриальном обществе. Механизм сообщений, называемый рынком, позволяет задействовать рассеянные потоки информации способом, недоступным для сознательного регулирования человеком. Если мы хотим улучшения социального порядка, то следует научиться следовать логике сложных образований, а не грубо хозяйничать. Не сгибать свою модель к нужной форме, а, наподобие садовника, культивировать явления, как растения, для улучшения условий роста. Опасная атмосфера растущей власти, рождённая точными науками, опьянение успехами привело к попытке воплотить лозунг «покорить природу» в духе подчинения не только внешней среды, но и внутренней, разумной природы. Признание собственных границ учит смирению, а также учит, как противостоять тем, кто ведёт губительную борьбу за контроль над умами себе подобных. Самонадеянность опасна, ибо разрушает цивилизацию, выросшую благодаря свободному творчеству миллионов людей». Фридрих Хайек, Познание, конкуренция и свобода / Состав.: Д. Антисери, Л. Инфантино, СПб, «Пневма», 2003 г., с. 43-45.
Источник: http://vikent.ru/enc/4410/
